В 1959 году в издательстве "Молодая гвардия" вышел ещё один коллективный сборник научно-фантастических и приключенческих рассказов, который назывался "Невидимый свет". Тиражом аж 165 тыс. экземпляров! Составил его Борис Валерьянович Ляпунов (1921 — 1972), советский писатель-популяризатор, журналист, библиограф, один из первых отечественных историков и исследователей фантастики. Он же написал к сборнику небольшое предисловие.

Невидимый свет. — М.: Молодая гвардия, 1959 г. Тираж: 165000 экз. Иллюстрация на обложке и внутренние иллюстрации В. Носкова.

Антология "Невидимый свет" представляет собой нечто вроде противовеса вышедшей в том же 1959 году в "Молодой гвардии" НФ-антологии "Дорога в сто парсеков" (о ней я рассказал в предыдущей своей статье). Дело вот чём. Сборник "Дорога в сто парсеков" включает самые на тот момент свежие, выбивающиеся из парадигмы "ближнего прицела", произведения советских фантастов, как уже известных, так и стремительно набирающих популярность. А в сборнике "Невидимый свет" собраны произведения старые, уже проверенные временем, написанные в двадцатые-тридцатые годы прошлого века. В эту антологию вошли рассказы хорошо известных советским читателям фантастов Александра Беляева, Григория Гребнева, Эммануила Зеликовича и Михаила Зуева-Ордынца.

Титульный лист сборника "Невидимый свет".

Составитель сборника в предисловии пишет: "Наша фантастика зародилась в первые годы существования советской власти; на первых порах в ней было еще много подражания иностранным образцам. Но постепенно она развивалась и крепла. Фантастической и приключенческой литературе отдали дань крупные писатели, работавшие в других жанрах: А. Толстой, В. Катаев, М. Шагинян, С. Григорьев, Л. Никулин и другие. Фантастические произведения создавали ученые, и среди них такие крупные представители науки, как К. Циолковский и В. Обручев. Все больше публиковалось произведений писателей, целиком посвятивших себя этой литературе. Возрождались старые журналы — «Вокруг света», «Мир приключений», появился новый — «Всемирный следопыт», и в них печаталось большое количество произведений отечественных и зарубежных авторов. Различные издательства выпускали серии и библиотеки научной фантастики и приключений... Настоящий сборник является первой попыткой познакомить читателей с некоторыми произведениями научно-фантастической литературы прошлых лет".

Рисунок В. Носкова к рассказу А. Беляева "Невидимый свет".

Теперь продолжу я. В книгу вошли три рассказа отечественного классика фантастики Александра Беляева. Открывает сборник его рассказ "Невидимый свет" (первая публикация в журнале «Вокруг света» №1, 1938 г.). Потерявший зрение электромонтёр Доббель соглашается на участие в эксперименте доктора Крусса, который берёт Доббеля на полное довольствие и вживляет слепому электроноскоп, позволяющий воспринимать излучение электронов, электрический ток и магнитные поля. Эта способность делает Доббеля востребованным и популярным.

Иллюстрация И. Пчелко к рассказу "Невидимый свет" из 8-го тома собрания сочинений А. Беляева (М.: Молодая гвардия, 1964 г.)

Через некоторое время Крусс возвращает своему подопытному нормальное зрение, но Доббель с обычными глазами не может найти работу и никому не нужен. Доббель просит доктора снова ослепить его. Крусс, уже запатентовавший изобретённый им новый прибор, заменяющий человека-электроскопа, отказывает. Электромонтёр уходит в революционеры.

Рисунок В. Носкова к рассказу А. Беляева "Мёртвая голова".

Второй рассказ Беляева в сборнике называется "Мёртвая голова" (впервые опубликован в журнале "Вокруг света" №№ 17-22 за 1928 год). Энтомолог Жозеф Морель в 1912 году отправляется в Бразилию, чтобы открыть и описать новые виды насекомых. Пытаясь поймать огромную бабочку разновидности acherontia medor ("мёртвая голова") с размахом крыльев более метра, Морель теряет ориентировку в бразильском лесу.

Рисунок художника А. Шпира к рассказу А. Беляева "Мёртвая голова" в журнале "Вокруг света" (№ 17, 1928 г.).

Чудом спасается от диких зверей, сам дичает, но не бросает науку: строит дом на дереве и занимается исследованиями. Лет через пятнадцать Мореля находят, возвращают в Париж, но психическое здоровье его безвозвратно подорвано. В Париже учёный окончательно сходит с ума и всё время пытается искать «мёртвую голову».

Рисунок В. Носкова к рассказу А. Беляева "Мистер Смех".

Третий рассказ Беляева — "Мистер Смех". Молодой инженер-механик Спольдинг не может найти работу и мечтает разбогатеть. Он знакомится с Лючией Бульвер, которая пытается сочинять музыку, способную управлять человеческими эмоциями. Эта идея близка герою.

Иллюстрация И. Пчелко к рассказу "Мистер смех" из 8-го тома собрания сочинений А. Беляева (М.: Молодая гвардия, 1964 г.).

Спольдинг посвящает себя поискам идеальной формулы смеха. Изучив природу смеха, поработав гегманом (как я понимаю, это что-то вроде нынешнего стендапера) и научившись вызывать у людей безудержный истерический смех, он добивается очень многого: денег, признания, женского внимания. Но за всё нужно расплачиваться и не всегда деньгами...

Рисунок В. Носкова к рассказу Г. Гребнева "Невредимка".

Рассказ Григория Гребнева "Невредимка" был впервые опубликован в журнале «Вокруг света» (№ 3, 1939 г.). Кстати, об этом писателе, которого профессиональные любители фантастики знают, как автора популярного в своё время романа "Арктания" (1937), я писал на в материале "Книги советского фантаста Григория Гребнева в моей библиотеке".

Заставка художника Г. Фитингофа к рассказу Г. Гребнева "Невредимка" в журнале «Вокруг света» № 3, 1939 г.

Доктор физико-математических наук Санто Год, "почитатель и продолжатель работ великого Герца", изобретает сверхмощный вибратор "эмасферы", создающий на некотором расстоянии от себя сферу циркулирующих по кругу электромагнитных волн совершенно нового, доселе в науке неизвестного вида...

Полностью читать здесь.

Как я уже отмечал в предыдущем своём материале "ДОРОГА БОГАТЫРЕЙ: о коллективных сборниках советской фантастики пятидесятых", идеологические рамки, ограничивающие возможное содержание произведений, входящих в сборники фантастики к началу шестидесятых годов прошлого века стали менее жёсткими. Если кто-то ещё помнит этот термин, наступала "оттепель".

Дорога в сто парсеков. — М.: Молодая гвардия, 1959 г. Тираж: 90000 экз. Иллюстрация на обложке и внутренние иллюстрации Г. Дмитриева.

Снимаю с полки и перелистываю фиолетовый сборник научно-фантастических повестей и рассказов "Дорога в сто парсеков", вышедший в 1959 году. В нём представлены повести и рассказы как уже давно (естественно, на момент выхода книги) работающих в фантастике, сложившихся мастеров жанра Ивана Ефремова, Георгия Гуревича, Виктора Сапарина, так и новых для советского читателя авторов, успешно выступивших со своими произведениями в предыдущие два-три года: Анатолия Днепрова, Валентины Журавлёвой, Аркадия и Бориса Стругацких, Владимира Савченко.

Титульный лист сборника "Дорога в сто парсеков" (1959).

В предисловии к сборнику его составитель А. Варшавский пишет: "Сейчас путешествие на расстояние в триста двадцать шесть световых лет фантастично. А завтра? Многое из того, что еще вчера казалось лишь смелой мечтой, ныне воплощено в действительность. Поистине сказочных успехов добились наука и техника в наше время. Писатели-фантасты так и не успели написать роман о корабле с атомным двигателем. Такой корабль уже существует — советский атомный ледокол “Ленин”. Еще недавно одной из излюбленных тем писателей-фантастов было описание полета на Луну. Ныне советские спутники, “маленькие луны”, уже третий год бороздят пространство. Что же касается путешествия на Луну, то это даже не фантастика, а просто предвидимое будущее и, может быть, совсем уже близкое. Мы не упрекаем фантастов. Если действительность осуществляет гигантские скачки во времени, тем лучше для нашей советской действительности!".

Рисунок художника Г. Дмитриева к рассказу А. Днепрова "Крабы идут по острову".

А помните, я приводил в предыдущей своей записи строки из предисловия Льва Жигарева к антологии "Дорога богатырей": "Американские фантазёры придумывают легионы роботов, одолевающих живых людей. Такая литература создаётся для удовлетворения неприхотливых вкусов обывателя и уводит читателя от реального будущего, которое не сулит ничего хорошего капиталистическому обществу". В этом смысле содержание сборника "Дорога в сто парсеков" — дерзкий вызов упомянутому высказыванию, потому как в "кибернетических" рассказах Анатолия Днепрова, входящих в данный сборник, как раз именно легионы роботов одолевают живых людей (рассказ "Крабы идут по острову"), а в его же рассказе "Суэма" электронная "самоусовершенствующаяся" машина держит скальпель у горла своего создателя, собираясь немедленно его препарировать...

Рисунки художника Игоря Ушакова к рассказу А. Днепрова "Крабы идут по острову" в журнале "Знание-сила" № 11 за 1968 год.

Открывает сборник теперь уже ставшая классикой повесть Ивана Ефремова "Cor Serpentis (Сердце Змеи)", впервые напечатанная в журнале «Юность», № 1 за 1959 год,. Люди коммунистической Эры Великого Кольца во время исследовательского полёта на пульсационном корабле «Теллур», способном преодолевать немыслимые расстояния, выйдя из очередного прыжка через пространство (пульсации) неожиданно встречают белый звездолёт инопланетян. Происходит первый в земной истории непосредственный контакт с представителями иной цивилизации.

Рисунок художника Г. Дмитриева к повести И. Ефремова.

Выясняется, что деятельность организмов чужих основана на фторе, то есть, две звёздные расы смертельно опасны друг для друга. Тем не менее, кислородные земляне и фторные астролётчики довольно быстро находят общий язык и взаимопонимание. Земляне и инопланетники доверчиво обмениваются информацией, звёздными картами, даже дают возможность друг другу рассмотреть свои нагие тела: по паре представителей противоположных полов из экипажей звездолётов раздеваются перед прозрачной стенкой, разделяющей стыковочную галерею.

Иван Ефремов. Сердце Змеи. — М.: Молодая гвардия, 1967 г. Серия: Библиотека советской фантастики. Тираж: 65000 экз. + 100000 экз. (доп.тираж).

Я впервые прочёл "Сердце змеи" в одноименной книжечке, которая вышла в Библиотеке советской фантастики" в 1967 году: купил её, когда мне было 12 лет, и до сих пор храню. Эпизод с взаимным стриптизом произвёл на меня тогда отдельное впечатление, хотя чему удивляться: Ефремов не чурался эротики (конечно, очень аккуратной) и всегда умел описать красоту женского тела, вспомните хотя бы героинь его романа "Лезвие бритвы". Поклонение женщине и её красоте присутствует во многих произведениях Ивана Антоновича. Именно поэтому я вполне готов допустить, что книга Ефремова "Мои женщины" (я писал о ней здесь), чрезвычайно раздражающая некоторых поклонников писателя, действительно принадлежит перу Ефремова, ведь в "Моих женщинах" однозначно присутствует его жизнеутверждающий стиль.

Рисунок художника Д. Громана к повести И. Ефремова "Сердце змеи" в одноименном сборнике. М.: Молодая гвардия, 1967 г.

Но вернёмся к повести "Сердце змеи" в сборнике "Дорога в сто парсеков" 1959 года. Встретившиеся среди звёзд мыслящие существа полагаются на силу своего разума, безоговорочно доверяют друг другу, надеются на будущие плодотворные встречи и даже нащупывают возможное решение задачи, как фторным чужепланетникам перестать быть безнадёжно одинокими. Ведь по мнению автора разумная жизнь во Вселенной, в подавляющем большинстве случаев, кислородная.

Рисунок художника В. Грибко к повести И. Ефремова "Сердце змеи". Журнал "Юность" №1, 1959.

Кстати, романтическую линию — взаимную симпатию и любовь представителей рас с несовместимой базовой жизненной основой, намеченную в повести Ефремова, любопытно развивает писатель Кир Булычев в своём рассказе "Снегурочка". Подробнее я рассказывал о нём в материале "Снегурочка Кира Булычева, кипящая при минус 33 °С".

Рисунок художника Д. Громана к повести И. Ефремова "Сердце змеи" в одноименном сборнике. М.: Молодая гвардия, 1967 г.

"Сердце Змеи" Иван Ефремов писал как коммунистический ответ американцу Мюррею Лейнстеру с его рассказом "Первый контакт", события в котором основаны на тотальном взаимном недоверии землян и чужих.

Полностью материал о сборнике «Дорога в сто парсеков» читать здесь.

Сборники фантастических рассказов и повестей, фантастические альманахи — это замечательная возможность продемонстрировать интересующемуся читателю срез состояния фантастической литературы в конкретный промежуток времени, соответствующий выходу конкретного издания. Неоднократно высказывались мнения, относительно того, что рассказ больше никому не нужен, что читателя интересует только крупная форма, но дискуссии утихали, а сборники фантастических повестей и рассказов продолжали выходить, отражая на своих страницах судьбу отечественной фантастики. Конечно, сказанное выше справедливо лишь для последних семи десятилетий. И коллективные сборники фантастики разных писателей, и фантастические авторские сборники (с чьей-то фамилией на обложке) стали значительно более активно выходить после переломного для советской фантастики 1957 года, когда в журнале "Техника-молодёжи" появилась "Туманность Андромеды" Ивана Ефремова, "стало можно" и открылись шлюзы.

Дорога богатырей. — М.: Трудрезервиздат, 1949 г. Тираж: 15000 экз. Обложка В. Доброклонского. Иллюстрации В. Доброклонского, В. Ладягина, В. Милашевского.

Восьмисотстраничный сборник научно-фантастических и приключенческих повестей и рассказов "Янтарная комната", выпущенный Государственным издательством детской литературы Министерства просвещения РСФСР в Ленинграде в 1961 году, стал 3500-й книгой, которую я зарегистрировал на фантлабовской полке изданий, имеющихся в моей библиотеке. На самом деле книг у меня значительно больше, до сих пор по разным причинам не все учтены.

А 3501-ой книгой на этой полке оказался сборник рассказов и повестей Севера Гансовского под названием "Надежда", выпущенный тем же ленинградским издательством в 1958 году.

Произведения Гансовского в его авторском сборнике не фантастические, писатель продолжает в нём антиимпериалистическую тему, начатую в его дебютной книге "В рядах борцов" (1952). Она у меня тоже есть.

Пётр Воронин. Прыжок в послезавтра. – Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 1973. Обложка художника А.Д.Шурица.

Когда-то я писал о романе ленинградского фантаста Георгия Мартынова (1906-1983) «Гость из бездны» (1962), в котором советского дипломата Дмитрия Волгина, скончавшегося в Париже в 1953 г. укладывают для транспортировки на родину в герметичный свинцовый гроб, наполненный инертным газом. А наши потомки гроб находят и, благодаря такому удачному способу «консервирования», воскрешают героя аж через девятнадцать веков. Мартынов пользуется созданной им фантастической ситуацией не только для того, чтобы продемонстрировать величайшие достижения коммунистического общества далёкого будущего, но и показать неизбывную тоску человека, вырванного из своего времени, мучительно пытающегося найти своё место в грядущем…

О рефлексиях своего современника Павла Погодина, оказавшегося в будущем, рассказывал в повести «Странник и время» другой ленинградец, писатель Геннадий Гор (1907-1981). Любопытно, что эта повесть опубликована в том же 1962 году, что и роман Мартынова. Правда, у Гора герой находится в анабиозе всего лишь 300 лет, а одной из причин, по которой он оказался в состоянии «временной смерти», было не только желание поучаствовать в необычном эксперименте, но и стремление увидеться с женой Ольгой, отправившейся в длительный космический полёт. Больше всего меня в этом произведении поразило, что супруги Погодины, занимаясь удовлетворением своих научных и личных амбиций, безжалостно и навсегда бросают шестилетнего сынишку Колю. Жена отправляется в глубокий космос, муж в глубокий анабиоз, а их малыш – в детский дом… Коля будет расти без родителей, он никогда больше не увидит папу с мамой. Когда потомки спрашивают героя, как он мог пожертвовать своим мальчиком, Павел холодно отвечает: «Во-первых, я жертвовал не им, а прежде всего собой. Мой мальчик был окружён заботой». Честно говоря, мне даже читать дальше расхотелось…

С упомянутыми выше фантастическими работами двух питерских писателей я ознакомился ещё в шестидесятые, а вот повесть новосибирца Петра Воронина (1924 — 1974) «Прыжок в послезавтра», вышедшая отдельным изданием в 1971 году и переизданная в 1973-м, попала мне в руки лишь через полсотни лет после первой публикации. Своеобразный анабиоз: эта книга как бы где-то спала, и вот, спустя десятки лет, открыла для меня свои страницы...

Пётр Воронин. Прыжок в послезавтра. – Новосибирск: Западно-Сибирское книжное издательство, 1970 г. (по факту вышла в феврале 1971 г.).

Советские писатели Пётр Воронин и Георгий Мартынов были участниками Великой Отечественной войны, фронтовиками являются и главные герои рассматриваемых произведений. Похожи и сюжеты. Не стану утверждать, что повесть Воронина – калька с романа Мартынова «Гость из бездны», но серьёзное сходство легко просматривается. Герой «Прыжка в послезавтра» инженер-строитель Валентин Селянин, как и Волгин в «Госте из бездны», оказывается в очень далёком коммунистическом будущем, предварительно замёрзнув в тундре. Потомки находят его в глыбе льда и, используя продвинутую медицину послезавтрашнего дня, успешно воскрешают. Далее начинается знакомство героя с жизнью в грядущем, успехами науки и грандиозными изменениями на коммунистической Земле, где «из каждых десяти человек девять занимаются научной работой».

Рисунок художника И.М. Малюкова к изданию 1970 года.

Селянин, как и Волгин из романа Мартынова, терзается сомнениями, нужен ли он новому миру… Ведь вокруг – «биологизированная» техника, практические нанотехнологии (только называются они по-другому) и космические лифты — ликосы. «Перемены восхищали Валентина, рождая гордость за человеческое всемогущество. Перемены пугали Валентина, потому что убеждали его в собственном ничтожестве». Но постепенно герой осваивается и обзаводится замечательными друзьями, ведь в прекрасном обществе грядущего все люди бесконечно добры и максимально отзывчивы. Автор даже устраивает герою, страдающему от неразделённой любви (в прошлой жизни его любимая женщина Ольга вышла замуж за другого) счастливую встречу с Элей, прапрапрапра…внучкой Ольги, невероятно на неё похожей. Похожей только внешне, но не характером: у Оли характер был скверный, а Эля – сущий ангел. Девушка из будущего немедленно влюбляется в Валентина и целомудренно лечит его душевные раны.

Титульный лист издания 1970 года.

Рядом с многоумными и талантливыми потомками Селянин чувствует своё интеллектуальное несовершенство (так было и с Волгиным в «Госте из бездны»), но выход есть – надо лишь пройти процедуру «экспресс-запоминания». Находит применение и военный опыт Селянина. Появление в опасной близости от Земли оранжевого шаровидного тела, не отвечающего на сигналы, приводит к гибели сотрудников космической научной станции «Артур-9» на одном из астероидов. Потомки, давно забывшие о врагах и войнах, вводят фронтовика Селянина в срочно созданный всепланетный Комитет защиты, и Валентин начинает по-настоящему ощущать свою важность, нужность и непосредственную причастность к делам и чаяниям человечества будущего…

Пётр Воронин. Прыжок в послезавтра. – Новосибирск: Новосибирское книжное издательство, 1973.

Персонажи в повести Петра Воронина «Прыжок в послезавтра», как и во многих других произведениях отечественной фантастики советского периода, малость картонные, сюжет вяловат, лучшее здесь, по обыкновению, осторожно борется с хорошим… Но надо сказать, что я читал эту повесть не без интереса. Это первое НФ-произведение Воронина, до этого он (кстати, достаточно опытный беллетрист, автор нескольких книг), в фантастике замечен не был. К сожалению, писатель слишком рано ушёл из жизни (опухоль мозга, как следствие фронтовой контузии и две тяжелейшие операции в 1961 и 1968 гг.), а ведь наверняка мог бы успешно продолжить свою работу в НФ-направлении. Возможно, мы потеряли в его лице достойного фантаста…

По тексту повести видно, что Воронин уверенно работает с фантастическим антуражем, основательно разбирается в научных аспектах затрагиваемых в повести проблем и хорошо знаком с «матчастью», то есть, с мировой и советской литературной фантастикой, доступной в те годы. В тексте есть отсылки к роману Герберта Уэллса «Когда спящий проснётся» (1899), упоминаются космические лифты, придуманные Константином Циолковским (знаменитый Артур Кларк напишет о них лишь в 1979 г. в романе «Фонтаны рая»), потомки используют для общения микростанции на мочках ушей – близкий аналог нынешних наушников и мобильной связи.

Рисунок художника И.М. Малюкова к изданию 1970 года.

В повести есть и другие любопытные моменты, например, описанное автором коллективное мышление, применяемое в чрезвычайных ситуациях, и уже упомянутые мною «экспресс-запоминание» и биологизированная техника. Интересно придуманное им распределение обитателей Земли по рангам: чем важнее научная идея человека, чем ценнее для планеты проект, над которым он работает, тем большим количеством энергии доверено ему распоряжаться. Например, существует звание «рабэн», то есть, распорядитель большой энергии. Соответственно, «расэн» – распорядитель средней энергии, а «рамэн» – распорядитель малой.

Рисунок художника И.М. Малюкова к изданию 1970 года.

Повесть Воронина «Прыжок в послезавтра» стала одной из ступенек на лестнице развития советской фантастики. Лестницы, оборвавшейся в бездну... И для автора, в связи с его безвременной кончиной, и в целом для советской фантастики, предрекавшей нам счастливое и светлое, но так и несбывшееся коммунистическое будущее… Тем не менее, позволю себе жизнерадостно закончить этот материал бодрыми словами из финала повести Петра Воронина: «Капсула просигналила зелёным глазком: «Всё в порядке». Валентин вздохнул. Он далеко не был уверен в себе самом и в своей судьбе. Однако он твёрдо понимал одно: за счастье надо бороться».